миллионов литров горячей человеческой крови. Она могла бы на целый день заменить огромные водные массы Ниагарского водопада и, падая с высоты, обеспечить электрическим током огромный город».

В рассказах цикла «Человек добр» возникает гневный протест против официальной религии, поставившей себя на службу войне, против проституирования понятий родины, отечества, национальной чести. Звучит в этой книге и призыв к революции. Но революцию Франк представляет себе как бескровную, «революцию духа». Он питает иллюзию, что сам по себе призыв ко всеобщей любви может изменить судьбу человечества, сделать невозможной войну.

Разумеется, его антивоенная проповедь в значительной степени носит пацифистский характер, и читатель без труда обнаружит в этих рассказах Франка черты абстрактного прекраснодушного гуманизма.

Они проявились и в художественной ткани этих произведений. Мечтая, чтобы простые люди подняли голос протеста против войны, выступили против нее на митингах, в демонстрациях, Франк изображает эти митинги и демонстрации, совершенно отвлекаясь от реальной обстановки, от реальной действительности воюющей страны, в которой человек, подобный его кельнеру, немедленно бы вызвал против себя и своих сторонников жесточайшие репрессии и силою обстоятельств должен был бы перейти от абстрактной антивоенной проповеди к вполне конкретной политической борьбе.

Но, говоря о пацифистской окраске идей, заключенных в книге «Человек добр», о ее условности, мы не должны забывать того, когда и при каких обстоятельствах она была написана, не должны забывать, что в Западной Европе она была едва ли не первой антивоенной книгой, появившейся еще в ходе войны, а Франк едва ли не единственным немецким писателем, выступившим в те годы против милитаризма. Написав эту книгу, Франк имел все основания с глубоким презрением относиться к тем литераторам, которые решили отмолчаться от происходящего, закрыть глаза на страдания и горе миллионов. С яростью вспоминает Леонгард Франк поэта, сочиняющего сентиментальные стихи о журавле, сломавшем крыло, словно нет в эти дни ничего более важного. С ледяной иронией говорит он о дадаистах, как о людях, решивших отшутиться от действительности своими заумными бреднями.

Хотя Л. Франк в годы империалистической войны и находился во власти либерально-пацифистских иллюзий, его антивоенная проповедь уже в ту пору носила ярко выраженный антикапиталистический характер. Она подготовляла антикапиталистическую направленность его произведений послевоенных лет, таких, как роман «Бюргер», рассказы «В последнем вагоне» и «На большой дороге».

В ноябре 1918 года Франк вернулся из эмиграции.

Революционное движение 1918 года в Германии, высший этап которого ознаменовался стачками и забастовками под лозунгом немедленного мира с молодой Советской республикой, восстанием моряков военного флота, всеобщей ноябрьской стачкой, потерпело поражение. Некоторые писатели, входившие в левые литературные группы, после этого поражения отошли вправо; другие, подобно участникам группы «Штурм», сохранили лишь формальную «левизну». Наконец, третьи перешли от словесного бунтарства к подлинной революционности.

Леонгард Франк не может быть с определенностью отнесен ни к одной из литературных групп 20-х годов. Его экспрессионизм — это характеристика некоторых особенностей стиля Франка, а не определение его принадлежности к течению.

В 20-е годы начинается сближение Франка с левым крылом немецкой социал-демократической партии. Размышления над природой социальной несправедливости, поиски пути, которым должен идти герой, не желающий мириться с этой несправедливостью, определили основное содержание романа «Бюргер», написанного Франком в 1924 году.

Герой этого романа — выходец из буржуазной семьи Юрген Кольбенрейер своей обостренной восприимчивостью, душевной незащищенностью напоминает Михаэля Фирканта из «Разбойничьей шайки» и Антона Зейлера из «Причины». Искания приводят Юргена к участию в рабочем движении, в агитационной работе социал-демократической партии. Политические взгляды, выраженные в этом романе, гораздо резче и гораздо отчетливее, чем в более ранних произведениях Франка. Один из героев романа — старый участник рабочего движения, изображенный с большой симпатией, говорит, что «великою задачей нашего века является уничтожение частной собственности на орудия производства, обобществление орудий производства, достижение социалистического строя путем классовой борьбы…»

Более того, устами того же персонажа говорится, что у выходца из буржуазии, который хочет бороться против социальной несправедливости, есть выбор — «либо остаться на почве пустопорожнего фразерства, либо решительно встать на позиции классовой борьбы, порвать со своим классом и быть готовым к участию в непримиримых конфликтах». Однако эти идеи классовой борьбы нашли в романе «Бюргер» не столько образное, сколько декларативное выражение. Двойственность молодого Юргена выражена формальным приемом: на протяжении всей книги Юрген-буржуа ведет спор со своим двойником — Юргеном-революционером.

И все-таки, несмотря на декларативность и условность романа, его появление было важным этапом в творчестве Франка. Оно знаменовало рост его интереса к наиболее значительным темам современности.

Вскоре после романа «Бюргер» Леонгард Франк написал рассказ «В последнем вагоне». В этом рассказе выразилось его критическое отношение к оппортунистической политике лидеров немецкой социал-демократии, которые убеждали рабочих возложить все надежды на парламентские методы борьбы. Социал-демократический лидер стремится удержать рабочих от решительных стачечных действий бойкими рассуждениями о «завоеваниях культуры» и недопустимости «азиатских методов». Ему противопоставлен в рассказе «седой как лунь и сгорбленный рабочий лесничества». С большим мастерством передает Франк, как сквозь его сбивчивую, неуклюжую речь, сквозь всю ораторскую неумелость пробивается одна мысль: тактика, о которой толкуют социал-демократические лидеры, не в состоянии улучшить положение трудящихся. Впоследствии, в романе «Слева, где сердце», излагая свои взгляды на политическую обстановку в Германии конца 20-х — начала 30-х годов, Франк скажет о социал-демократии так:

«По-прежнему бессильные социал-демократы не получили в рейхстаге «нежеланного», по словам остряков, большинства и тем самым были спасены от необходимости осуществлять свою партийную программу и ограничивались тем, что произносили бесплодные оппозиционные речи». Рассказ «В последнем вагоне» — одно из наиболее мастерских произведений Л. Франка. Он позволяет увидеть, как выбор исключительного, предельно заостренного сюжета помогает писателю раскрыть типические стороны современной действительности. В этом рассказе в отличие от более ранних декларативных произведений Франк остается за кулисами действия, но это не мешает ему выразить свое отношение к происходящему.

В одном и том же вагоне поезда оказываются банкир, коммивояжер, священник, офицер, редактор газеты, профессор университета. Они произносят те ходовые фразы буржуазной пропаганды, которые в 20-х годах пришли на смену официальным фразам времен войны. Здесь и «несокрушимая мощь Германии», и «управлять должны самые способные», и «возврат к старой доброй немецкой дисциплине», и даже молитвенно произносимое священником изречение: «Лишь труд спасет нас да уголь!» Грозящая катастрофа — вагон отцепился от поезда и стремительно скатывается с горы навстречу гибели — срывает с этих людей все маски, всю мишуру слов. Перед лицом опасности раскрывается вся мера звериного эгоизма банкира. Он готов забыть и любимую жену и будущего ребенка. Надвигающаяся катастрофа изобличает в священнике жалкого труса, цепляющегося за